Футбольная жизнь в зеркале СМИ
Интернет
ФУТБОЛ
Юрий Максимов покидает «Оболонь», чтобы возглавить «Кривбасс»
Dynamomania.com
21.12.09
Как стало известно «Динамомании» из информированных источников, главный тренер столичной «Оболони» Юрий Максимов принял предложение криворожского «Кривбасса» возглавить эту команду.
Как известно, криворожане закончили 2009 год на последнем месте в Премьер-лиге и являются главным претендентом на вылет из нее в этом сезоне. Однако руководителей клуба это не смущает, они готовы на сезон вылететь в первую лигу, чтобы перестроить команду, избавиться от дорогостоящих легионеров и создать боеспособный коллектив.
Эту миссию они и хотят возложить на Максимова, изыскав возможность предложить ему финансовые условия в несколько раз лучше, чем в «Оболони». Для Максимова это предложение поступило очень вовремя, потому что он не раз заявлял в последнее время о своем желании покинуть клуб из-за несогласия с политикой его руководства.
Юрий Вильевич возглавил «пивоваров» летом прошлого года, вывел их в Премьер-лигу, а в своем дебютном сезоне в элите сразу поднялся с командой на 8-е место (после 17 туров). До этого он тренировал только столичный ЦСКА. Не исключено, что и «Кривбасс» станет для Максимова промежуточным этапом карьеры, и в случае позитивных результатов ему предложат возглавить главную команду области − днепропетовский «Днепр». Как известно, ходят упорные слухи, что владельцы у «Днепра» и «Кривбасса» общие...
Перспективный коуч, возможно, совсем не против захватить с собой в Кривой Рог ряд исполнителей, ковавших успехи «Оболони» в 2009 году, в том числе голкипера Дениса Бойко, но как известно, этот футболист находится на контракте в «Динамо», и Валерий Газзаев хотел бы видеть его в рядах первой команды.
А кто же возглавит «Оболонь»? Уверен, что долго столичная команда без «рулевого» не останется. Одним из основных претендентов на этот пост, скорее всего, будет Сергей Ковалец, неплохо проявивший себя в ФК «Львов», а сейчас возглавляющий ФК «Александрия». Без работы находится в Киеве и другой перспективный молодой тренер − Александр Хацкевич. Могут претендовать на этот пост и такие «зубры» тренерского цеха как Сергей Морозов и Александр Ищенко.
Напомним, что воспитанник херсонского футбола Юрий Максимов известен своими выступлениями за «Днепр» (1992-1995), киевское «Динамо» (1995-1997), много лет выступал в Бундеслиге за бременский «Вердер» и «Вальдхоф», позже играл за ФК «Ростов», «Металлург» Запорожье и «Борисфен» из Борисполя.
В 2006 году Максимов непродолжительное время возглавлял клуб первой лиги ЦСКА Киев, но был уволен оттуда после получения длительной дисквалификации за известный инцидент «Рыбка − Максимов».
Не исключено, что именно этот инцидент поставил крест на планах руководства «Динамо» привлечь тренера к работе в клубных структурах − была информация, что в свое время ему собирались предложить пост наставника второй динамовской команды.
+++
Все, что вы хотели знать про Андрея Шевченко: откровения звезды
Дмитрий Гордон, Бульвар
Sport.oboz.ua
21.12.09
После многолетних странствий по европейским клубам украинский суперфорвард Андрей Шевченко вернулся в родное «Динамо». Не доигрывать, а побеждать.
33-летний Шева вернулся в Киев совсем недавно, но без него уже невозможно представить ни киевскую атаку во время игры, ни предматчевую пресс-конференцию. Самый дорогой украинский футболист — в свое время российский олигарх Роман Абрамович выложил «Милану» более полумиллиона евро за каждый из 73 килограммов его звездного веса! — одним своим присутствием вдохновляет товарищей по команде на подвиги.
Сегодня он обладатель «Золотого мяча», входящий в десятку наиболее высокооплачиваемых мастеров мира, денди, одетый с поистине итальянским шиком, и, наконец, публичный человек, легко строящий фразы по-английски и женатый на американке… Ну кто в этом по-европейски корректном и пунктуальном господине признает прежнего мальчишку с окраины Киева, который, давая одно из первых интервью телевидению в Милане, непринужденно щелкал семечки, стоя у кромки поля?
Теперь с улыбкой Андрей вспоминает, как после школы не поступил с первого раза в институт физкультуры, срезавшись на экзамене по специализации (то есть футболу), как метался в поисках подходящей работы. Положение казалось аховым до тех пор, пока его не пригласили во второй состав «Динамо», а вскоре он заиграл — и как! — в основе.
В то время динамовцам платили около тысячи долларов в месяц — эта зарплата казалась тогда жителям Украины астрономической (десятилетие спустя в «Челси» Андрей зарабатывал тысячу евро уже в час!), и у юного дарования, похоже, закружилась голова. Йожеф Сабо, который в ту пору был главным тренером киевлян, рассказывал, что 18-летний Шева и покуривал втихаря, и был замечен в сомнительных компаниях, а сменив свою первую красную «девятку» на «мерседес», гонял со скоростью 180—200 километров в час. Однажды, когда, мчась с ветерком, форвард обогнал своего наставника по дороге на базу, Сабо не выдержал и просто-напросто отобрал у него ключи от машины, а вскоре СМИ облетело сообщение, что Шевченко… погиб. Оказалось, что «мерс», проданный им по доверенности (то есть по-прежнему зарегистрированный на его имя), попал в ДТП, унесшее несколько жизней…
Спасибо Валерию Васильевичу Лобановскому, который сумел парню внушить: только тот сумеет чего-то добиться на поле, кто всю жизнь подчинит игре. Однажды великий тренер даже не отпустил Шеву со сборов на свадьбу сестры, но Андрей на Васильича не в обиде и годы спустя на вопрос, что ему дал Лобановский, не задумываясь, ответил: «Билет в Италию». (Кстати, прилетев в 2003-м в Киев с завоеванным «Миланом» Кубком европейских чемпионов, он первым делом отправился на могилу наставника).
За семь лет, проведенных Андреем среди «дьяволов» (так называют игроков этого прославленного клуба болельщики), он прошел огонь, воду и медные трубы. В Италии 99 процентов населения любит футбол (о нем там рассуждает и стар и млад и даже на новорожденных надевают футболки), а к футболистам относятся, как в США к кинозвездам, только гораздо непосредственнее: могут подойти, дернуть за волосы, потрепать по щеке… В этой стране, по словам Шевченко, он оставил свое сердце (хотя, если уж быть до конца точным, не свое, а истерзанное инфарктами сердце отца, которому сделали в итальянской клинике успешную пересадку).
В свое время пылкие тиффози соревновались в том, кто придумает для молодого Андрея прозвище повычурнее. Его называли Смертоносным оружием, Сокрушителем ворот, Восточной флейтой, Гол-машиной, но нет ничего непостояннее, чем любовь публики, и когда у Шевы накопились неизбежные в жизни любого профессионального спортсмена усталость и травмы, когда не заладилась игра в лондонском «Челси», его окрестили Самой дорогой недвижимостью. В его адрес язвили: мол, Моуриньо нашел для Андрея Шевченко лучшую позицию — между вторым вратарем и массажистом на скамье запасных, но каждый по-настоящему успешный человек должен, очевидно, и через это пройти, чтобы стать еще сильнее.
Не бывает плюсов без минусов, добра без зла, и чем поднимаешься выше, тем больнее потом падать. «У каждого есть то хорошие дни, то плохие, — философствовал Андрей, будучи на пике карьеры. — Сегодня мне хорошо, но думаю, что настанут когда-нибудь черные дни, и стараюсь копить положительные эмоции». Сегодня прославленный футболист уже не так откровенен. За годы, проведенные на Западе, он научился скрывать свои мысли: улыбаться, хотя на душе кошки скребут, не винить (во всяком случае, вслух) в своих неудачах тренеров и партнеров и не сетовать на судьбу. Может, поэтому, когда в «Челси» его не заявили на матчи Лиги чемпионов, он поступил не по-европейски прагматично, но по-нашенски романтично: сцепив зубы и не дожидаясь окончания контракта, ушел…
В Киев Андрей приехал не доигрывать, а побеждать. Не громкими словами, а забитыми голами возмужавший форвард намерен всем доказать, что списывать его со счетов рано, и земляки верят, что все у него получится. У нас ведь как повелось исстари? Героям славянского фольклора всегда придавала сил родная земля.
«ПОСЛЕ СМЕРТИ ЛОБАНОВСКИЙ МНЕ СНИЛСЯ, ПРИЧЕМ НЕ РАЗ»
− Андрюша, я очень рад, что приветствую сегодня великого футболиста современности, при этом пафосное слово «великий» употребил осознанно, потому что мало кому можно его адресовать при жизни, и, что самое интересное, никто меня не оспорит…
− (Стесняясь). Большое спасибо.
− Что бы у тебя ни было дальше, ты уже состоялся, оставил в истории мирового футбола след, и мне вдвойне приятно, что ты не легионер, за безумные деньги приобретенный где-то в Бразилии или в Мексике, а киевлянин, который здесь, в моем городе, родился, вырос и стал человеком. Это, кстати, правда, что в детстве ты увлекался хоккеем, а не футболом?
− Дело все в том, что зимой мяч на улице не погоняешь, поэтому в холода занимался хоккеем, а летом играл в футбол. Такая последовательность была у меня постоянно: футбол — хоккей, хоккей — футбол…
− На матчи киевского «Сокола», который в середине и конце 80-х гремел, ты ходил?
− Увы, посмотреть хоккейный матч полностью так и не получилось. Правда, мы иногда в зале рядом тренировались и со звездами «Сокола» буквально совсем на чуть-чуть пересекались. В основном тренировки у нас вечером были, так что пару минут понаблюдать возможность была.
− Как сейчас, помню твой оглушительный старт, когда стало ясно, что в «Динамо» появился не просто хороший, а очень хороший игрок, и все ожидали развития, продолжения. Осень 96-го года: Йожеф Сабо собирался уйти с должности главного тренера «Динамо» и, очень расстроенный тем, как все складывалось, приехал ко мне поздним вечером и дал сенсационное интервью. Говорили тогда о многом и, в частности, о тебе. «Мне очень жаль Андрея Шевченко, — сказал Сабо, — с парнем беда». — «Какая?» — спросил я, но он повторил лишь: «С парнем беда». Что именно 12 лет назад имел в виду Йожеф Сабо?
− Этого я не знаю. По жизни у нас сложились прекрасные отношения, к тому же Йожеф Йожефович очень интенсивный…
− …меткая характеристика!..
− …и как игрок, и как тренер, и как человек. Это, наверное, и отразилось на его подходе ко мне, прорвалось как-то в словах. Знаю, что Йожеф Йожефович желает мне только добра, и со своей стороны отвечаю ему тем же. Более того, я очень хорошо его понимаю и обязан ему своим динамовским становлением — тем, что, придя из дубля, сразу же попал в основной состав…
− В 18, напомню, лет!
− Йожеф Йожефович был тогда, подчеркну, главным тренером, и только благодаря ему, наверное, я сразу же стал прогрессировать. В то время в команде имелись очень хорошие возрастные, зрелые игроки, но он давал молодым возможность играть…
− …раскрываться…
− …пробовать себя. В этом он мне очень помог.
− Минуло уже семь лет после смерти Валерия Васильевича Лобановского, и от эйфории, царившей при его жизни, от переходящего порой в идолопоклонничество преклонения, высказываемого после кончины, сейчас пришли к более взвешенным и обдуманным оценкам, появились разные мнения. Одни говорят, что Лобановский, безусловно, великий тренер, другие — что многого он добился за счет того, как сумел поставить себя с начальством и с подопечными, третьи и вовсе считают, что ничего серьезного он, по сути, не выиграл. Кем же он был — человек, под чьим руководством ты провел целую серию ярких, запоминающихся матчей?
− В первую очередь он был неординарной личностью. Валерий Васильевич имел отменное чувство юмора и широчайший кругозор, интересовался практически всем, был исключительно образован. Думаю, разделить его как тренера, как футболиста, как человека, в конце концов, невозможно — все вышеперечисленные компоненты и помогли ему стать выдающимся не только в украинском, но и в мировом футболе.
− Тренерское ремесло, следовательно, уже вторично, главное все-таки личность…
− По-моему, все начинается с чисто человеческих качеств: интеллигентности, интеллекта, умения общаться с людьми, того, насколько развита интуиция, а видение футбола — это уже потом. С именем Лобановского связаны 30 лет огромных успехов киевского «Динамо» и сборных Советского Союза и Украины, многие ведущие специалисты планеты считают его одним из тех, кто дал мировому футболу серьезный толчок.
− Он никогда тебе после смерти не снился?
− Снился, причем не раз.
− Что это были за сны?
− Описать нелегко — я уже не могу вспомнить детали. У нас, особенно после моего отъезда, сложились очень хорошие, добрые отношения, а будучи игроком «Динамо», я чувствовал и внимание Валерия Васильевича, и заботу. Ко всем ребятам у него был особый подход, но это проявлялось, только когда заходил к нему в кабинет, а на тренировках или теоретических занятиях, где присутствовала вся команда, он никогда никого не выделял — коллектив для него был прежде всего.
«В 14 ИЛИ 15 ЛЕТ Я ПРОШЕЛСЯ ПО ПОЛЮ СТАДИОНА «САН-СИРО» И СКАЗАЛ: «Я НЕПРЕМЕННО СЮДА ВЕРНУСЬ! Я ЗДЕСЬ БУДУ ИГРАТЬ!»
− Я видел множество твоих голов на любой вкус, но в памяти почему-то ярче всего запечатлился матч в Барселоне: все тот же 97-й год, 4:0 в пользу «Динамо». Фантастика — я сидел на трибуне и не понимал, что, собственно, происходит… Ты забил тогда три мяча, один краше другого, а сегодня, спустя 12 лет, какой гол в своей карьере считаешь наиболее ценным?
− А что значит ценный? Голы могут быть или красивыми, или важными, и для меня, наверное, самый важный в жизни тот, который забил с пенальти в финале Лиги чемпионов «Ювентусу», — этот удар по мячу как бы судьбу мою изменил. В каком смысле? Футболисту, чтобы состояться, необходимо выигрывать (да и команде тоже), так вот, тот гол дал «Милану» возможность победить, стать обладателем Кубка, и я считаю его самым важным в карьере.
− А самый красивый?
− Ну, я много их забивал — трудно сейчас даже какой-то выделить. Один из самых, на мой взгляд, красивых забил за «Динамо». Сейчас уже вторая эпоха здесь для меня начинается, а тогда я уезжал, и это был мой последний матч за родную команду. Мы играли финал Кубка Украины против «Карпат», я отличился дважды… Второй гол запомнился: из центра поля прошел, нескольких соперников обыграл… Эффектно все выглядело…
− У меня до сих пор перед глазами тоже важнейший твой гол, забитый 9 октября 1999 года в Москве Филимонову в матче сборных России и Украины. Курьезный какой-то мяч — такое, наверное, лишь раз в жизни удается…
− Да, он курьезный, но в жизни и не такое случается. Согласен, мяч очень важный. Во-первых, было большое противостояние Украина — Россия, а во-вторых, то был отборочный матч на Евро-2000, и победа над нами давала России возможность сразу же туда попасть, а мы в результате вышли в плей-офф.
− До конца матча минуты три оставалось…
− Момент незабываемый! Метров 40 примерно до ворот, я подхожу, а рядом как раз наша лавочка, и Йожеф Йожефович — он тогда был главным тренером — говорит: «Андрюша, прошу тебя, в штрафную иди, в штрафную». Я к нему поворачиваюсь: «Йожеф Йожефович, успокойтесь, сейчас забью»…
− Потрясающе!
− Конечно, я бил по воротам, хотя с такого расстояния этого обычно не делают… Вижу, вратарь неудачную позицию занял — пятится, пятится, удар — и мяч по какой-то замысловатой траектории полетел. Так получилось, что Филимонов его поймал, но при этом упал назад, и мяч вместе с ним оказался в сетке. Ошалев от счастья, я побежал к Йожефу Йожефовичу, вся команда следом за мной…
− Ну ты же ему сказал: «Успокойтесь»… В связи с этим у меня только один вопрос: Филимонова, который стал для российских болельщиков как максимум предателем, а как минимум — посмешищем, тебе не было жалко?
− Честно говоря, я об этом просто не думал…
− Ну а сейчас, когда вспоминаешь ту ситуацию?
− В принципе, ничего плохого этому человеку не сделал…
− …кроме одной малости, да?
− Кроме того, что ударил по мячу и забил гол, но, по-моему, даже неправильно так ставить вопрос: жаль его или нет… Это футбол, и надо его воспринимать как игру — и не более того.
− Знаю, что пацаном, впервые очутившись в Милане на легендарном стадионе «Сан-Сиро», ты бросил на поле пятикопеечную монетку и загадал желание: непременно вернуться…
− Ой, у меня такое странное состояние было, когда мы туда приехали… Фантастическое, конечно, зрелище, потому что «Сан-Сиро», действительно, один из красивейших стадионов в мире.
− Сколько лет тебе тогда было?
− По-моему, 14 или 15.
− Самое время мечтать…
− …и знаешь, ощущение было такое, что я не последний там раз. Не просто монетку бросил и подумал: «Как бы хотелось тут выступать!», а прошелся по полю и сказал: «Я непременно сюда вернусь! Я здесь буду играть!».
− Мистика, правда?
− Возможно…
«В ИТАЛИИ У МЕНЯ БЫЛО МНОЖЕСТВО ПРЕДЛОЖЕНИЙ НАПИСАТЬ КНИГУ, НО Я ПОКА К ЭТОМУ НЕ ГОТОВ»
− Прошли годы, и, подписывая с Григорием Суркисом контракт на 25 миллионов долларов, Сильвио Берлускони, по слухам, написал на салфетке: «Хотите меня разорить?». Миф или правда?
− Чего не знаю, того не знаю, но была другая история, которую могу подтвердить. Берлускони перед началом сезона пообещал: если стану лучшим бомбардиром итальянского чемпионата, смогу провести отпуск на его яхте и в его доме — и слово сдержал.
Он, кстати, и перед этим свои обещания выполнял. Когда я только прибыл в расположение «Милана», у команды был маленький сбор на Сардинии — даже не сбор, а своеобразная такая притирка. Игроки приезжали и уезжали, некоторые с семьями, а я, помню, остался на три недели. Последние 10 дней отпуска практически был один — все разлетелись, и через Резо Чохонелидзе (ты его знаешь), который долгие годы в Милане был рядом (и я очень рад, что он сейчас здесь, в «Динамо»), мне сообщили: Берлускони приглашает меня к себе домой провести уик-энд. Отказаться, разумеется, было нельзя, и я отправился к нему с большим удовольствием. Остаток отпуска — 10 дней — провел: это было великолепное время!
− Я хорошо помню, как в 88-м году после фантастического под руководством Лобановского сезона киевского «Динамо» и сборной СССР провожали в «Ювентус» Сашу Заварова, помню, как уезжали потом один за другим Беланов, Алейников, Литовченко, Протасов, Михайличенко, десятки других футболистов. У большинства из них на Западе не заладилось — тебя не смущало при переходе в «Милан» то, что выходцев из бывшего Союза за границей считали неудачниками?
− Такое давление я ощущал тоже — прежде всего в начале сезона, потому что и журналисты, и болельщики высказывали в мой адрес сомнения: дескать, у него может не получиться. В принципе, для «Милана» это была очень дорогая покупка, и опасения насчет ее оправданности, понятное дело, присутствовали. Разумеется, я тоже об этом думал и очень серьезно готовился, но поскольку находился тогда на пике карьеры, на 100 процентов уверен был, что сложится все хорошо.
Не знаю, по каким причинам у некоторых наших ребят что-то не вышло, но я прекрасно себя чувствовал, был в отличной физической форме… Плюс, думаю, мне очень повезло в том, что, перейдя в «Милан», я сразу же ощутил теплое отношение партнеров. Два года практически был привязан к Алессандро Костакурте по прозвищу Билли — мы проводили вдвоем много времени, и не только с ним — с другими партнерами тоже часто встречались, вместе обедали или ужинали, они постоянно меня забирали на какие-то встречи.
− Наверное, разглядели: кроме того, что мастер, ты еще и просто хороший парень…
− Как бы там ни было, у нас сложились замечательные отношения. Со многими звездами «Милана», бывшими и нынешними, мы до сих пор остаемся друзьями, часто созваниваемся — я в отличный попал коллектив!
− В первом же сезоне ты стал лучшим бомбардиром Италии и лучшим игроком «Милана». Потом были и Кубок чемпионов, и Золотой мяч, на минуточку — приз лучшему футболисту Европы, а известный итальянский писатель Энцо Катания даже написал о тебе 175-страничный бестселлер под названием «Дьявол с Востока». Почему дьявол и что это за книжка?
− Если честно, мне так и не довелось ее прочитать — только со стороны этот томик видел. Говорят, там очень много информации из газет.
− Непосредственно автор с тобой не общался?
− Нет — собирал в основном и систематизировал интервью из разных изданий. По словам знакомых, книга неплохая.
− Уже сам факт, что она вышла, дорогого стоит…
− В Италии у меня было множество предложений написать свою книгу, но я пока к этому не готов.
− Играть еще надо!
− Вот именно. Не знаю, возьмусь ли когда-нибудь за такое, сяду ли за письменный стол… Пока не задумывался над этим — действительно, хочу играть и получать удовольствие от футбола.
«У МЕНЯ ЕСТЬ НОМЕР ПРЯМОГО МОБИЛЬНОГО ТЕЛЕФОНА БЕРЛУСКОНИ, И Я В ЛЮБОЙ МОМЕНТ МОГУ ЕМУ ПОЗВОНИТЬ»
− Сильвио Берлускони — мощный политик-тяжеловес, неоднократный (хотел сказать: «чемпион») премьер-министр Италии, миллиардер, «владелец заводов, газет, пароходов», эпатажная и колоритная персона, хозяин клуба «Милан». Что, если в двух словах, он за человек?
− Прежде всего это личность, а самое главное его качество (не одно из, а то, что присуще именно ему) — харизма, которая покоряет всех. Он очень добрый, с интереснейшей биографией, и я рад, что с ним повстречался. У нас сложились не просто хорошие, а отличные, доверительные отношения, и мне действительно повезло, что с Берлускони общаюсь.
− Мне говорили, что он относится к тебе, как отец к сыну, а когда человека так любят, когда им искренне восхищаются, для него ничего не жаль… В последнее время в прессе проскальзывают сообщения о том, что известным политикам и бизнесменам, своим друзьям, приезжавшим к нему на виллу, Берлускони создавал все условия, включая девочек. Тебе пылких красоток он когда-нибудь предлагал?
− Ну уж не знаю, как далеко заходило его гостеприимство относительно политиков и остальных, но что касается меня, даже намеков таких никогда не было. Я много раз гостил у него с женой и детьми…
− Синьор Берлускони, в конце концов, стал крестным отцом твоего первенца Джордана — кстати, как это таинство происходило?
− Было очень красиво, торжественно. На озере Комо в 40 минутах езды от Милана есть знаменитый отель «Вилла д’Эсте» (раньше там была роскошная королевская резиденция. − Д. Г.), а рядом — великолепная церковь. Получился просто незабываемый вечер, и не только потому, что присутствовал Берлускони, а потому, что была очень хорошая, человеческая атмосфера…
− У тебя есть номер его прямого мобильного телефона?
− Да.
− И ты можешь в любой момент ему позвонить?
− Да.
− И говорить с ним на любые темы?
− На какие угодно.
− Милан называют столицей моды — жизнь в нем к определенному дресс-коду тебя обязывала?
− Все не совсем так. Разумеется, приезжая в Италию, ты должен приобрести вкус и умение правильно одеваться — это одно из необходимых там качеств, потому что итальянцы обращают на такие вещи большое внимание. Может, на первых порах мне делали какую-то поблажку, некоторое снисхождение, давали время, чтобы привыкнуть к их образу жизни, понять язык. Мода итальянцам не просто присуща — она у них, можно сказать, в крови.
− Ты иногда путешествовал по трем знаменитым миланским улицам, где сосредоточены лучшие бутики?
− Я там практически жил, потому что Виа делла Спига идет параллельно Виа Монте Наполеоне… Кроме того, что там расположены известные брендовые бутики, это очень хорошее место: вечером, когда все закрывается, там красиво, спокойно, поэтому погулять я любил попозднее.
− Ты подружился с Армани — он дарил тебе какие-то костюмы, другие вещи из своих новых коллекций?
− Много и подарков было, и всего интересного… Кроме того, что у нас очень близкие дружеские отношения, я еще являюсь здесь, в Украине, его партнером, ну, а один из самых запоминающихся моментов — это когда меня пригласили пройтись по подиуму.
− Армани сам тебе предложил моделью побыть?
− Да, но это спонтанно так получилось… Мне из его офиса позвонили: так, мол, и так… Я как раз отдыхал, настроение было что надо. «Почему нет? — сказал. — Можно попробовать».
− По-твоему, легче к чужим воротам мчать или ходить по подиуму?
− Ты знаешь, дебют в качестве модели дался мне тяжело. Во-первых, на подиуме очень скользко, поэтому я все время думал о том, как бы там не упасть, а во-вторых, кроме прессы, присутствовало множество интересных людей: Шон Коннери был, Брэд Питт, Джордж Клуни… Организаторы устроили очень красивую презентацию, а когда сфилата (по-итальянски это означает показ) закрылась, повесили сзади экран и на нем показали флеш — нарезку из забитых мною мячей. Потом был мой красивый выход, и, думаю, все удалось — во всяком случае, мне было и самому интересно.
− Фантастический город Милан, прекрасные друзья по команде, знающие тренеры, доброжелательная пресса: лучше, Андрюша, не придумаешь…
− Пресса доброжелательна, пока забиваешь, но и критика тоже часть нашей жизни.
− Тем не менее ты выступал в «Милане» великолепно — тиффози, думаю, грех жаловаться…
− Не спорю, хорошие отношения у меня со всеми сложились, но — не забывай! — это были лучшие годы моей карьеры.
− Как бы там ни было, на взлете, когда жизнь была так замечательна и удивительна, ты все вдруг бросаешь и уезжаешь в лондонский «Челси». Чем вызван был этот неожиданный переезд?
− Прежде всего заботами — моими и моей жены — о будущем: думали, где бы нашей семье лучше обосноваться.
− Лондон, на мой взгляд, комфортнее…
− Вот и я считал, что для детей лучше города, где они могут расти, ходить в школу, учиться в университете и работать потом, не найти…
«КОГДА МОУРИНЬО ГОВОРИЛ, ЧТО ФИЗИЧЕСКИ Я НЕ ГОТОВ И ПОТОМУ НЕ БУДУ ИГРАТЬ, ОН БЫЛ ПРАВ»
− Не жалко было Милан покидать?
− Это футбольная жизнь, она рано или поздно заканчивается… Я понимал: все равно наступит момент, когда карьера моя завершится, и мне придется выбирать место, куда лучше переехать семье. Я очень часто задумывался над этим и принял решение: мы с Кристен посчитали, что Англия — самая подходящая для нас страна.
− Спокойная, с традициями…
− …но выбрали ее, во-первых, потому, что оба знаем английский, а во-вторых, оттуда одинаковое расстояние как до Америки, так и до Украины — несколько часов перелета с небольшой разницей во времени. Все-таки и Крис будет ближе к своим, и моя родня рядом.
− Теперь ясно: причины все-таки были…
− …и эта — главная. Мне, поверь, не хотелось «Милан» оставлять, потому что я состоялся в этой команде как футболист, выиграл все, получил «Золотой мяч», но обстоятельства так сложились, что на первый план ставил и всегда буду ставить семью — детей, жену, родителей, родственников. Футбол, в конце концов, это футбол, карьера — всего лишь карьера, а спокойствие близких для меня превыше всего.
− Ходили упорные слухи о твоих особых отношениях с Романом Абрамовичем, о том, что в «Челси» он создал для тебя какие-то привилегии и это якобы не очень понравилось другим футболистам…
− Все это неправда, хотя Романа действительно уважаю.
− Что он за человек?
− Исключительно скромный, приятный, умный, интеллигентный, но говорить о ком-либо я избегаю, потому что уважаю прайвеси, неприкосновенность их частной жизни. Скажу так: это не просто знакомство, а теплые дружеские отношения. Мы до сих пор общаемся и, думаю, будем общаться всегда.
− Мне говорили, что у Абрамовича не было мечты больше, чем заполучить в «Челси» Шевченко, и он методично, из года в год пытался ее реализовать…
− Да, практически каждый сезон, с тех пор как Роман купил «Челси», меня настойчиво в эту команду звали, поэтому на третий или четвертый раз я серьезно о таком варианте задумался и решился. То, что писали о каких-то особых условиях… Знаешь, журналисты — такая у них профессия! — пытаются иногда завязать какой-то конфликт…
− …или развязать…
− …поэтому было очень много неправдивой, искаженной информации…
− Тем не менее разве другие игроки не начали нервничать: мол, эти два русских, Абрамович с Шевченко, что-то сейчас замутят?
− Нет, это не так.
− Не было?
− Никогда! В «Челси» у меня сложились с ребятами очень хорошие отношения.
− Ревность к твоим успехам тоже отсутствовала? Все-таки обладатель «Золотого мяча» пришел…
− Понимаешь, прежде всего я игрок — мне (как профессионалу и человеку) хотелось помочь этой команде, и мы были очень близки к успеху. Увы, в конце сезона — шел последний его месяц! — я получил травму и после нее практически не выступал.
Вообще, 2006-й сложился для меня не лучшим образом, и на чемпионат мира в Германии отправился вообще не готовым — за месяц до его открытия получил очень серьезную травму. Речь шла об операции, но я сказал: «Никакой хирургии!». Для меня сыграть на мундиале было не просто мечтой — чем-то большим. Сборная Украины прошла такой долгий путь, все в этот чемпионат упиралось, и, несмотря на то что в первых играх пришлось тяжело, нам все-таки удалось войти в восьмерку сильнейших, мы это сделали! В Германии я отдал много сил, очень много! Отпуска у меня практически не было, сразу же начинался сезон с «Челси»… Чувствовал себя не готовым, все время уставшим.
− Возникли вдобавок какие-то с Моуриньо проблемы?
− Нет, все было нормально, мы всегда находили общий язык. Когда Моуриньо говорил, что физически я не готов и потому не буду играть, он был прав — я и сам это чувствовал, даже общался с ним на данную тему. В декабре 2006 года я на поле практически не выходил — мне дали время восстановиться. Тренировался очень хорошо и много, и три-четыре месяца до завершения сезона провел просто великолепно, пока снова не вышел из строя — всерьез и надолго.
«БРАЗИЛЬЦЫ БОЛЕЕ ТЕХНИЧНЫ, ЗАТО УКРАИНЦЫ ФИЗИЧЕСКИ ПОСИЛЬНЕЕ, ОНИ ПРЕДПОЧИТАЮТ КОМБИНАЦИОННЫЙ ФУТБОЛ, А МЫ — АТЛЕТИЧНЫЙ»
− Можно ли сегодня сказать, что годы, проведенные в «Челси», для Андрея Шевченко-игрока оказались потерянными?
− Ни в коем случае. Никто предсказать не может, где подстелить соломки, никто не застрахован от неудач. Да, так ярко, как в «Милане», я в «Челси» не выступил, но прежде всего потому, что в самые ответственные моменты «ломался» — травмы просто преследовали. За эти два года мне сделали две операции, у меня тяжело пострадала спина. Практически даже поиграть не удалось — единственный нормальный сезон был первый, и то с перерывами. Забил, по-моему, 14 мячей, отдал 12 голевых передач, и считаю, что это очень хороший сезон (пусть и далеко не такой, как в «Милане», где забивал по 25—30 мячей).
− Ну и английский чемпионат все-таки не итальянский, наверное… Он тяжелее?
− Понимаешь, в «Челси» у меня была другая позиция — играл не центрфорвардом. А вторым нападающим: совершенно иные функции!
− История сослагательного наклонения: что было бы, если бы… — не знает, тем не менее, если сегодня отмотать пленку назад, как ты считаешь: стоило уходить из «Милана»?
− Назад я никогда не оглядываюсь: что произошло, то произошло — надо с оптимизмом смотреть вперед. Я очень рад, что карьера моя сложилась, и если бы мне сказали сегодня: «Андрей, представь, что можно что-нибудь изменить…», не согласился бы ни за что!
− Ты поиграл в итальянском Скудетто, в английской Премьер-лиге, видел и многие другие национальные чемпионаты. Можешь расставить их по ранжиру, по значимости, назвать, допустим, пятерку лучших?
− Лидеры, как и наша жизнь, все время меняются. Сейчас, может, английское первенство чуть выше, чем итальянское, но в мои лучшие годы в «Милане»…
− …когда там такие люди играли!..
− …итальянский чемпионат был на голову выше всех остальных. Иными словами, линия жизни, как кривая на экранах медицинских приборов вверх-вниз, вверх-вниз…
− Во времена знаменитого в СССР динамовско-спартаковского противостояния Константин Иванович Бесков утверждал, что главное в футболе — красота, зрелищность, а вот Валерий Васильевич уверял: «Красота забудется, а результат на табло останется». Ты сам как считаешь?
− Для болельщиков главное — красота, а для специалистов, для игроков, для клубного руководства важнее всего счет.
− Нужны ли, на твой взгляд, Украине легионеры?
− Нужны, но только очень хорошего качества. Только такие дадут украинским футболистам возможность профессионального роста, а брать кого попало не вижу смысла: если у нас есть точно такие же игроки, но свои, доморощенные, им надо предоставлять шанс, помогать развиваться, больше доверять. За счет этого поднимутся и национальный чемпионат, и сборная Украины.
− От специалистов мне приходилось слышать, что как не дано, допустим, бразильцам блистать в хоккее или кенийцам прыгать с трамплина, точно так же русские, украинцы и белорусы по генетике своей не способны играть в футбол, как бразильцы (хотя украинец Андрей Шевченко доказывает обратное). Где же тут истина?
− Мы можем не просто играть в футбол, а делать это очень хорошо, но у нас другой стиль. Если сравнить лучших бразильских футболистов и украинских (или советских), разница очевидна. Они более техничны, зато мы физически посильнее, они предпочитают комбинационный футбол, а мы — атлетичный: это две разные школы, и говорить, чья лучше, нельзя. Да, Бразилия — это давние традиции, выигранные чемпионаты мира, всегда очень хорошие игроки, но все от того, что они…
− … гоняют мяч с детства?
− Не только. Кроме футбола, у них ничего практически нет, вдобавок погодные условия позволяют играть круглый год…
− …да еще на песке…
− …а мы уже говорили, что зимой у меня был хоккей. Почему? Да потому что футбол на снегу у нас невозможен — вот в чем разница.
− Может ли теоретически сборная Украины когда-нибудь стать чемпионом Европы или мира?
− А почему теоретически? В зависимости от того, какими темпами будет развиваться наш чемпионат. Если так, как сейчас, шанс у нас есть, потому что за последние 10 лет…
− …он заметно прибавил, правда?
− Да, вдобавок растет футбольная инфраструктура, строятся новые стадионы, и президенты клубов вкладывают уже не только в команды, но и в детские школы, в развитие юношеского футбола — это важно! За какой срок мы выйдем на передовые позиции, определенно сказать нельзя, но побороться реально.
− У тебя, я знаю, большая коллекция футболок знаменитостей — каких, если не секрет?
− Честно говоря, не у меня коллекция, а у мамы — сам я практически ничего не собираю, и все, что имею (кроме «Золотого мяча»), отдал ей. У мамы все сложено: кубки, медали, грамоты, футболки, которыми с кем-то менялся: она — хранитель моей истории.
«ПОДНИМАЮ ГОЛОВУ К ФОНАРЮ И ВДРУГ СОЗНАЮ, ЧТО ОДНИМ ГЛАЗОМ ПРАКТИЧЕСКИ ЕГО НЕ ВИЖУ — ГЛАЗНОЕ ЯБЛОКО НАЧИНАЕТ МЕДЛЕННО УХОДИТЬ С ОРБИТЫ»
− Когда твоему нынешнему тренеру Валерию Георгиевичу Газзаеву я предложил перечислить пять самых великих, на его взгляд, игроков, которых когда-либо видел, он назвал Пеле, Марадону, Роналдо, Кройффа и… Шевченко, а как выглядит пятерка лучших от самого Андрея Шевченко?
− Из тех, кого видел? Блохин, Зидан, Роналдо, Мальдини и Марадона.
− Пацаном ты явно смотрел по телевизору и на стадионе матчи, в которых блистали легендарные киевские футболисты (легионеров у нас еще не было) — кто из них тебе больше запомнился?
− Особенно мне Блохин нравился, и я очень рад, что жизнь распорядилась так, что мы поработали вместе (не просто причем поработали, а прошли долгий путь, попали на чемпионат мира, удачно там выступили). Приятно, что сотрудничали не просто как футболист с тренером, что нас объединяли и продолжают объединять человеческие отношения.
− Чем, на твой взгляд, был хорош Блохин-футболист?
− Олег Владимирович обладал высочайшей скоростью, очень грамотно, умно и рационально на поле действовал. Я видел Блохина в один из его последних сезонов — он был бесспорным лидером, отдавал красивые передачи, превосходные мячи забивал. Это была солидная и эффектная игра!
− Тебе, наверняка, часто приходилось слышать сравнения с Блохиным, потому что у нас, в общем-то, две точки отсчета: раньше — он, сейчас — ты. Целому ряду знаменитых футбольных специалистов я задавал один и тот же вопрос: кто, на их взгляд, из вас двоих лучше? Владимир Маслаченко, например, сказал: «Блохин лучше, но Шевченко богаче», Валерий Газзаев ответил, что Шевченко продолжает традиции Блохина и кто из них лучше, определить невозможно — дескать они как бы перешли один в другого, а Анатолий Бышовец считает, что лучше Шевченко. Что сам ты об этом думаешь?
− Сравнивать нас нельзя, и прежде всего потому, что принадлежим мы разным эпохам. Это даже неправильно — сопоставлять, потому что и Блохин — великий футболист, и Шевченко по-своему личность. Когда-то болельщики приходили на стадион, чтобы посмотреть на Олега Владимировича, теперь идут на Андрея. У каждого свой стиль, так не бывает, что один безоговорочно лучше, а другой хуже, и кто бы ты ни был, есть жизнь, которую надо прожить. Есть Блохин, есть Шевченко, есть какой-то другой игрок, политик или художник. Кому-то нравится, кому-то не очень — на вкус и цвет товарищей нет.
− Жизнь футболиста, особенно форварда, невозможна без травм, и я знаю, что первую свою футбольную травму ты получил в два года, врезавшись головой в батарею…
− Да (улыбается), все у меня было…
− В одном из интервью — не могу не процитировать! — ты признался: «Травма — это всегда боль, причем такая, что иногда выступают слезы. Когда мне сломали скулу, было ощущение, что огромный автобус врезался прямо в лицо»…
− …да на полной скорости! Было ужасно, но на поле боли я толком не почувствовал — только невероятной силы удар. Вышел за бровку, подбежал врач, на меня глянул. Смотрю, он аж побелел. «Что случилось?» — спрашиваю, а доктор в ответ: «Андрей, все нормально. Как ты себя чувствуешь?». — «Нормально, — говорю, — сознание не потерял. Ну, все, выхожу на поле». Он всполошился: «Подожди, может, не надо?»…
− Это в «Динамо» было?
− Нет, в «Милане». Я удивился: «Почему? Вроде порядок». Игра между тем вечером шла, при искусственном освещении. Поднимаю голову к фонарю и вдруг сознаю, что одним глазом практически его не вижу — глазное яблоко начинает медленно-медленно уходить с орбиты. «Знаешь, — говорю доктору, — по-моему, я наполовину ослеп: что-то странное происходит». Он предложил: «Давай зайдем в раздевалку», а в это время я замечаю, что все на меня смотрят, и не могу ничего понять. Мы поднимаемся наверх, проходим мимо зеркала, и, глянув в него, я тут же сообразил, что случилось… Кусок лица у меня просто был вдавлен в череп, и вся эта кость ушла внутрь.
− Я помню товарищеский матч сборных Украины и Македонии, когда тебе выбили зуб…
− (Вздыхает).
− От отчаяния (вообще, по-человечески это был объяснимый поступок) ты снял майку и ушел с поля. Вспыхнула, очевидно, обида: дескать, на ровном месте?..
− Нет, я не от отчаяния так поступил, а потому, что до конца первого тайма оставалось секунд 20. Все это время мне реально не давали проходу — били, толкали…
− Били подло?
− Ну да, сзади. Я уже и с судьей на эту тему беседовал — не реагировал он никак. Мы проигрывали 0:1, поэтому было непонятно: зачем? — и эта последняя капля переполнила чашу терпения. Тем более что тот матч ничего не решал, а впереди меня ждали очень серьезные игры за «Милан», отборочные за сборную, и тут этот парень опять специально локтем бьет мне в лицо, а судья — ноль внимания.
Мне зубы разбили — два передних резца ушли внутрь. Попробовал сжать челюсти — не было прикуса, к тому же пошла кровь. В тот момент я понял, что он мне или челюсть сломал, или еще что-то и что продолжать игру в таком состоянии не могу, а поскольку до свистка оставалось всего ничего, просто ушел с поля. Да, в сердцах футболку с себя стащил… Потом журналисты писали: «Что это за поведение?», но легко судить со стороны.
«ФУТБОЛ, ГДЕ ВСЕ КРАСИВО И ЗДОРОВО, — ЭТО ОДНО, А РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ — СОВЕРШЕННО ДРУГОЕ»
− Киевские динамовцы 60-х — 70-х рассказывали мне, что защитники встречали тогда нападающих как следует: и били нещадно, и кусали исподтишка, и щипали — делали, в общем, все, что угодно, лишь бы не подпустить к воротам, но и наши защитники этим задирам тоже спуску при случае не давали. Сейчас существует традиция: «Один за всех и все за одного»?
− Она была, есть и останется всегда, но теперь все поменялось. В каком смысле?
− Телекамеры все видят…
− Да, от бдительного их ока ничего не скроешь, и судьи намного серьезнее к таким вещам относятся, то есть можно играть жестко, но держаться при этом всегда в рамках правил.
− Тому же Блохину плевали в лицо, а тебе?
− Было все — взять хотя бы момент, о котором я только что говорил, когда специально разбивают зубы, когда целый тайм сзади толкают и бьют…
− Слова тебе говорили обидные?
− Да все, что угодно.
− В памяти еще свеж инцидент в финале последнего чемпионата мира — ты в курсе, из-за чего сорвался капитан сборной Франции гениальный Зидан?
− Наверное, итальянский защитник Матерацци сказал ему какие-то обидные слова. Я так думаю — точно не знаю, но судя по реакции Зидана, который ударил обидчика головой в грудь, что-то между ними произошло.
− На погоду старые травмы наверняка ноют — они часто дают о себе знать?
− Очень часто.
− Что же болит — скулы, ноги, спина?
− Наверное, самая тяжелая травма — спины, потому что с позвоночника все начинается. Если погода меняется, особенно на следующий день после игры, чувствую себя отвратительно.
− Многие думают, что большой футбол — это такая прогулка, когда с неба на тебя сыплются деньги, когда ездишь на хороших машинах, все о тебе говорят, берут у тебя интервью… Смотрю на постаревших динамовцев, на ветеранов других команд — многие ходят с палочками, согнувшись, утром долго встают с постели, потому что буквально живого места на них нет. Тебе 33 года — ты уже чувствуешь, просыпаясь, что можешь впоследствии разделить их участь?
− Ну я же говорю: все тело ноет, каждая травма дает о себе знать, поэтому не только о карьере следует думать, но и о том, как вовремя ее закончить…
− …и красиво уйти…
− Смысл какой? На проблемы со здоровьем не следует закрывать глаза, потому что дальше будет совсем другая жизнь. На футболе она не заканчивается, и если ты еще хочешь нормально физически функционировать, не стоит запускать свои травмы, особенно серьезные, и доводить их до крайности. Потом, спустя годы, это аукнется, да так, что не только каким-то спортом заниматься не сможешь, но даже — и такое вполне возможно! — не будешь ходить…
− Примеры тому есть…
− Сколько угодно! Я бы, наверное, так сказал: футбол, где все красиво и здорово, — это одно, а реальная жизнь — совершенно другое, и нельзя ни в коем случае их смешивать.
− Ты никогда не прикидывал, сколько времени в среднем в месяц в самолетах проводишь?
− Не подсчитывал, но очень много. Постоянные перелеты…
«КОГДА ПОЗНАКОМИЛСЯ С КРИСТЕН, НЕ ПРОСТО ПОНЯЛ, ЧТО ЛЮБЛЮ ЕЕ, А ПОЧУВСТВОВАЛ: ЭТО ТОТ ЧЕЛОВЕК, С КОТОРЫМ МОЖНО СВЯЗАТЬ ЖИЗНЬ»
− Врачи говорят, что часто летать вредно. Такой образ жизни сказывается на здоровье, усталость ты ощущаешь?
− Конечно.
− Что же особенно досаждает — смена климата, часовых поясов?
− Уже одно то, что поднимаешься на такую высоту и опускаешься, особенно если после игры устал, естественно, сказывается. Я заметил: после долгого полета больше времени требуется на восстановление, и если обычно на это необходим день, тут минимум два понадобятся.
− Складывается впечатление, что тебе комфортно в любой стране, где бы ни находился. Ты ощущаешь себя человеком мира, не привязанным к какой-то одной территории?
− Честно? Да. Сейчас, куда бы ни приехал: в Соединенные Штаты, Англию, Германию, Италию, Украину, Россию, — везде чувствую себя хорошо. У меня так сложилась судьба: во многих из этих стран пожил, а когда знаешь язык, менталитет, воспринимается все намного легче.
− Сколько языков у тебя в арсенале?
− Ну вот считай: украинский, русский, английский, итальянский…
− Между прочим, немало…
− Ну, как бы да.
− Ты объездил весь мир, а где, на твой взгляд, девушки красивее?
− На этот вопрос, с твоего позволения, отвечать я не буду.
− Известно, что ты о своей личной жизни распространяться не любишь, но я все же попробую деликатно ее коснуться. В одном интервью ты признался, что после того, как познакомился с Кристен Пазик, вы наговорили с ней миллион часов по мобильному телефону. Понятно, что это преувеличение, но все-таки — о чем два таких разных человека могли разговаривать?
− Первое время это была проблема, потому что ни я тогда толком не мог объясняться на итальянском, ни она. Другого языка предложить ей не мог…
− …а об английском и речи не шло?
− Разумеется, да и она по-русски не знала ни слова. Парадокс в чем? Буквально через два месяца мы прекрасно освоили наш итальянский язык, причем он у нас был специфический…
− Нужда заставила?
− Да, но я подчеркиваю: не просто итальянский, а наш, потому что некоторые слова, которые употребляли, не понял бы ни один итальянец. Нам было очень интересно друг с другом, и мы много общались, хотя разница в менталитете, должен сказать, велика.
− Кристен ведь тоже спортсменка, хотя и не выдающаяся…
− В свое время она довольно серьезно плаванием занималась, но потом, когда пришлось выбирать между спортом и модельным бизнесом, предпочла карьеру модели.
− В одном из давних интервью твоя жена призналась: «Спорт у меня в крови, а футболист в моем сердце». Я вообще-то представляю, насколько такому успешному человеку, как ты, сложно понять, действительно ли девушка любит тебя всей душой или преследует какую-то корысть. Признайся, не раз с этой проблемой сталкивался?
− Наверное, интуиция у меня развита: я хорошо разбираюсь в людях, — и когда познакомился с Кристен, не просто понял, что люблю ее, а почувствовал: это тот человек, с которым можно связать жизнь. Немаловажно, что она из спортивной семьи. Раньше ее отец играл в бейсбол, был тренером, причем в хороших командах, а сейчас работает скаутом, поэтому она прекрасно знает спортивную жизнь. В бейсболе точно так же, как и в футболе, постоянные перелеты, повышенное внимание болельщиков и все остальное, и Кристен это знакомо с детства, но дело не только в ее спортивном прошлом: мы очень близки по духу и одинаково видим жизнь, поэтому нам и легко вместе.
− Твоя жена, с одной стороны, а родители и сестра — с другой — люди из совершенно разных миров и эпох…
− (Кивает в знак согласия головой).
− Как же они нашли общий язык?
− Запросто. Я же говорю: это как раз не проблема, потому что когда знакомишься с хорошим человеком и понимаешь, что вы близки, беседа завязывается очень легко. Нет проблем, и даже если вы недостаточно хорошо знаете какой-то язык, все равно поймете друг друга легко.
«ПОСЛЕ ТОГО КАК ПРИ РОДАХ ПРИСУТСТВОВАЛ, ОТНОШУСЬ КО ВСЕМ ЖЕНЩИНАМ, К МАМАМ, С ОГРОМНЕЙШИМ УВАЖЕНИЕМ»
− Когда у тебя появились дети, некоторые наши болельщики недовольно бурчали: «Простой украинский хлопец из села Двиркивщина, а нет чтобы назвать сыновей Иваном и Петром!..». Почему ты дал им имена Джордан и Кристиан — в честь кого-то?
− Да нет, просто понравились, к тому же, честно скажу, я предоставил жене полную свободу выбора.
− Она рожала — пусть и называет, да?
− Конечно. После того как при родах присутствовал, отношусь ко всем женщинам, к мамам, с огромнейшим уважением.
− Обморока в родзале у тебя не было?
− Нет.
− Нормально все перенес?
− Да, и теперь понимаю, через что проходят они, чтобы дать другим жизнь. В том числе и моя мама, когда меня и сестру рожала, а что касается имен Джордан и Кристиан, они нам пришлись по душе, и я очень рад, что сыновей именно так назвали. Теперь еще хотим девочку — во всяком случае, так планируем, и, может, дочку назову уже сам.
− Появление сыновей повлияло как-то на твой уклад, ритм?
− В первую очередь, сделало меня мягче, добрее. Прежде чем стать отцом, о многих вещах не задумываешься, а с появлением детей вдруг понимаешь, что самому себе уже не принадлежишь.
− Ответственность чувствуешь…
− …и не только — теперь все в моей жизни подчинено интересам семьи. Думаешь в основном о сыновьях, которым должен дать все необходимое. Им, правда, прежде всего нужно внимание, а я все время уезжаю, у меня тренировки, матчи и так далее, поэтому, возвращаясь домой, независимо от того, в каком настроении, плохая или хорошая была игра, пытаюсь скорее все забыть и просто отдаться детям.
− На каком языке ты с ними общаешься?
− Когда как: и по-английски, и по-русски.
− Мальчишки русский язык уже понимают?
− Да, причем младший лучше, чем старший. Теперь, когда якорь мы бросили в Украине, дело пойдет лучше. Скоро приедет жена с детьми, мы устроим их в американскую школу с русско-украинским уклоном, и тогда уже они станут настоящими полиглотами.
− Опять процитирую Андрея Шевченко. «Некоторые вещи, — обронил ты однажды, — я никому не скажу: нельзя догола раздеваться». И еще. «Я не настолько открыт, как Дэвид Бэкхем, у которого все на виду, и хотя очень Дэвида уважаю, мне трудно представить себя с Кристен на его месте». Тебя лавры Бэкхема, который из футболиста потихоньку превратился в модель, не прельщают?
− Ну, я не думаю, что он превратился в модель, а ближе его узнав, убедился: Дэвид остается большим мастером и замечательным человеком.
− Вы, мне кажется, чем-то похожи — правда?
− С той лишь разницей, что у меня одна работа, а у него две, причем одинаково ответственно и профессионально он относится и к одной, и к другой.
− Выдающийся он игрок?
− Несомненно. Дэвид незаурядный футболист, потому что, не имея особых данных, добился большого успеха. У него замечательная передача, он отлично видит поле, но это все.
− Не Уэйн Руни?
− Есть много, так скажем, физически и технически более сильных игроков, тем не менее ему удалось многое. Прежде всего за счет того, что Дэвид профи и у него очень сильный характер. Да, он имеет другой бизнес…
− …быть мужем Виктории Бэкхем…
− Нет, это не так. Он очень заботливый отец, у них с женой на редкость хорошие отношения — это все видно невооруженным глазом. Дэвид не просто часто, а практически все время приезжал на базу «Милана» с детьми, но то, что у него есть вторая работа, — факт.
− Жизнь на три дома — Лондон, Милан, Киев — не утомляет тебя?
− Наоборот, это очень удобно.
− А бытом тебе приходится заниматься?
− Нет.
− Жена между тем советуется, какую подобрать мебель или какие часы на стену повесить?
− Нет, она все решает сама.
− Замечательная у тебя жизнь!
− (Смеется). Конечно, кое-что Кристен спрашивает, но я ей полностью доверяю — и не только в бытовых вопросах. Если мне интересно, мы поедем, что-нибудь купим вместе, но поскольку все время я занят, мотаюсь туда-сюда, ждать меня долго придется.
− Много обслуги тебе нужно, чтобы поддерживать быт?
− Мне? Да. Моей семье — не думаю.
− Ну хорошо, тот, кто убирает, необходим?
− Обязательно!
− Тот, кто готовит еду?
− Да.
− Кто с детьми занимается?
− Нет — я и моя жена не передоверяем их никому. Есть только няня, но Кристен и спать сыновей укладывает, и рано встает, чтобы отвезти в школу. Младший, Кристиан, еще спит днем два-три часа (старший нет). Уложила его — есть пауза для своих дел. Жена в тренажерный зал каждый день ходит — сколько бы часов ни спала, каким бы долгим ни был перелет: это для нее дело принципа. Только мы куда-либо приезжаем, первым делом она в зал отправляется.
«ДЕНЬГИ ЛУЧШЕ ВКЛАДЫВАТЬ В НЕДВИЖИМОСТЬ, КОТОРАЯ БУДЕТ ПРИНОСИТЬ СТАБИЛЬНУЮ, ПОСТОЯННУЮ ПРИБЫЛЬ»
− Вот что значит быть супругой звезды — нужно постоянно держать себя в форме…
− Думаю, это не из-за меня, а из-за менталитета, вдобавок ей это просто нравится.
− Нет у нее опасений, что суперфорварда кто-нибудь уведет?
− Нет, Кристен знает, что никогда такого не будет.
− Большой ли у человека, который всегда в центре внимания, гардероб?
− Мне, честно говоря, с этим проще: если что-нибудь нужно, есть свой магазин.
− Сколько шкафов или, не знаю, комнат занимают твои костюмы, свитера, куртки, футболки?
− Мой гардероб не так уж велик, и я все время его обновляю. Год проходит — и все, что не ношу…
− …раздаешь?
− Да — детским домам, с которыми мой фонд очень давно сотрудничает (мы уже сделали много интересных, хороших проектов).
− Спортсмены — люди азартные, а хорошие спортсмены — вдвойне: ты это за собой замечаешь?
− Да, я азартен, но одновременно и рационален — мне это присуще. Я — Весы, у меня всегда баланс соблюдается.
− Ну да, я и сам под этим знаком рожден — понимаю… Иной раз от выдающихся футболистов прошлого приходится слышать пусть не старческое, но все равно недовольное бурчание: мы, мол, когда играли, себя не щадили, а что зарабатывали? Зато вот они теперь… Огромные деньги крутятся сегодня в футболе, и чем дальше, тем больше, больше, больше… Есть, на твой взгляд, какой-то этому финансовому пузырю разумный предел, он не лопнет когда-нибудь, похоронив сам футбол?
− Не знаю, вдобавок чужие деньги никогда не считаю. Я своей жизнью доволен и на поле выхожу не ради какой-то выгоды, а чтобы получать удовольствие — это для меня прежде всего!
− Тебе и сегодня удается получать удовольствие от футбола?
− Да, безусловно, и возвращение в Киев связано только с этим. В каждом матче я кайф испытываю! Во-первых, оттого, что играю, а во-вторых, оттого, что вижу, как молодежь ко мне тянется. Хочется верить, какие-то мои советы помогут ребятам вырасти, и мысль об этом еще больше меня согревает.
− Многие футболисты, да и вообще спортсмены, утверждают, что главная проблема не заработать деньги, а правильно их вложить…
− Да, сохранить.
− Действительно это проблема?
− Еще и какая!
− У тебя есть советчики, консультанты, которые дают рекомендации, как правильно разместить финансы, или руководствуешься исключительно своей интуицией?
− И интуицией в том числе. Естественно, со многими умными людьми советуюсь, но заставить деньги работать — вопрос вопросов, камень преткновения своеобразный. Сколько ребят, которые неплохо в течение карьеры зарабатывают, потом размещают деньги неправильно.
− Куда же их лучше всего, на твой взгляд, вкладывать? Во что?
− Думаю, в недвижимость, но в правильную. Это не значит, что надо без разбору скупать дома или квартиры — лучше остановить выбор на объектах, которые будут приносить стабильную, постоянную прибыль.
«ДО СУМАСШЕДШЕГО АЛКОГОЛЬНОГО ОПЬЯНЕНИЯ НЕ ДОВОДИЛ СЕБЯ НИКОГДА: Я СВОЮ НОРМУ ЗНАЮ И ВСЕГДА СЕБЯ КОНТРОЛИРУЮ»
− Так повелось: футболисты «болеют» машинами — у тебя к этому «вирусу» уже выработался иммунитет или обострения продолжаются до сих пор?
− Я как бы «переболел» этим по молодости, особенно когда переехал в Милан: там было много интересных автомобилей, и я перепробовал все. Теперь отношусь к ним как к средству передвижения: есть более удобные и менее, есть вообще никакие…
− Какой же самый для тебя комфортный, с которым живешь одной жизнью, в унисон дышишь?
− Сейчас это «мерседес-GL». Выбрал его с расчетом на то, что приедет семья: у него огромный багажник, куда можно все загрузить, а в салоне будет удобно детям. Будет еще одна машина — не знаю, какая, но обязательно будет.
− Знающие тебя люди говорят, что ты не прочь вкусно и много поесть. Смотрю на твою прекрасную фигуру — ни грамма лишнего веса! — и недоумеваю…
− Что ж, вкусную еду я люблю, но не сказал бы, что ем много. Употреблять стараюсь правильную пищу.
− Какую же ты называешь правильной: борщ, сало, вареники?
− Нет (смеется), немножко полегче. Безусловно, попробовать это можно, но не в больших количествах…
− …и не на ночь?
− Да, за собой надо следить!
− Диета, значит, какая-то все-таки есть?
− Только не в том смысле, что боюсь поправиться, — таких проблем у меня нет. Растолстеть не смогу, даже если бы захотел, — уже 14 лет держусь в одном весе, — но если съешь много, на следующий день могут быть проблемы с желудком.
− Не дай Бог во время матча прихватит?
− Вот-вот. Стараюсь избегать жирных блюд, больших кусков мяса и тяжелой пищи вообще — лучше съесть что-то легкое, что даст энергию и при этом не вызовет дискомфорта.
− Интересно, а были на твоей памяти моменты, когда у тебя или у товарищей по команде возникали накануне матча проблемы из-за того, что что-то не то съели?
− Такое бывало…
− Доходило даже до того, что кто-то не мог выйти на поле?
− Этого не припомню, но, в принципе, если желудок барахлит, это на форме скажется — потом где-то сыграешь не так, как мог бы.
− Жена украинский борщ умеет готовить?
− Думаю, это не будет для нее проблемой.
− Ты, знаю, сладкоежка и не раз признавался, что в Италии тебе очень не хватало маминого «Наполеона» и киевских эклеров. Сколько их можешь съесть за один присест?
− Лучше промолчу (улыбается), потому что много. Очень много.
− Соблюдаешь ли ты режим? Встаешь, например, и ложишься ли в одно время?
− Не получается, потому что матчи по-разному начинаются. Лигу чемпионов, к примеру, играем в 21.45.
− Как тут потом уснешь?
− После игры невозможно, причем если самолет рано утром, практически ночью глаз не смыкаю. Только когда прилетаю, вздремну — вот и получается, что разбиваю весь день, так что определенного режима сна или бодрствования нет. Да, высыпаться нужно, но для меня не имеет значения, буду я спать с трех ночи до полудня или с полудня до шести вечера, — потом могу снова заснуть в полночь и встать в семь утра. Главное, чтобы в общей сложности энное количество часов набралось, а когда доберусь до постели, без разницы.
− Не одного выдающегося советского футболиста сгубила водка — заняться тогда было, в общем-то, нечем, и многие топили радость и грусть в рюмке. Сегодня, по общему признанию специалистов, футбольные звезды пьют куда меньше, понимают: зарабатывать надо, а не глушить спиртное. У тебя возникало когда-нибудь искушение выпить, поддавался ли ты ему?
− Ну, я и сейчас, в принципе, себе не отказываю. В каком смысле? Могу позволить бокал вина — не проблема, но никогда не доводил себя до сумасшедшего алкогольного опьянения. Трезвенником меня назвать нельзя, но я свою норму знаю и всегда себя контролирую. Спиртное никак не отражается на том, чем я занимаюсь. После игры бутылочка пива или что-то еще вполне может быть, но если через какое-то время мне надо будет сесть за руль, я сделаю это спокойно и буду уверен, что алкоголя во мне нет.
− Каждый из нас проходил через то, что первый раз напивался и творил какие-то невероятные вещи. Недавно вот композитор Шаинский рассказывал мне, как в юности, сильно перебрав, зимой в центре Москвы голый по пояс упал на четвереньки и лаял на собак. Практически любой человек может вспомнить в связи с этим какой-нибудь эксцентричный поступок…
− У меня, если честно, в жизни такого не было, и норму я не превышал никогда. Никогда!
− Не секрет, что раньше ты любил сразиться в теннис с другом Андреем Медведевым — вы по-прежнему на корте встречаетесь?
− А как же!
− И есть успехи?
− Да, я неплохо играю, правда, последние лет шесть как следует в руки ракетку не брал, потому что больше играл в гольф.
− А я думал, в футбол…
− Футбол — это профессия, а на досуге предпочитал именно гольф. Сейчас в Киев приехал, сыграл несколько раз в теннис и обнаружил, что после перерыва стало получаться еще лучше.
«С КАРПОВЫМ И КАСПАРОВЫМ Я С УДОВОЛЬСТВИЕМ ПООБЩАЛСЯ БЫ НЕ КАК ШАХМАТИСТ — В ЭТОМ НЕТ СМЫСЛА, — А КАК СОБЕСЕДНИК»
− Твоя сестра рассказывала, что когда семья перебралась в Милан, ты проводил с отцом долгие вечера за шахматами, а поскольку ни один из вас не хотел уступать — вы оба упрямые…
− …да…
− … играли до двух-трех ночи, требуя друг у друга реванша. Ты шахматист хороший?
− Раньше, наверное, лучше был: в шахматах, как в любом виде спорта, нужна практика.
− Все, видно, ушло в теннис…
− …или в гольф (смеется), или в футбол, но думаю, если встречусь опять с достойным соперником, быстро верну форму.
− Тебе хотелось бы сойтись за шахматной доской с Карповым или Каспаровым?
− Я с удовольствием пообщался бы с ними не как шахматист — в этом нет смысла, — а как собеседник. Думаю, было бы интересно.
− На левом плече у тебя татуировка в виде дракона — почему выбрал именно этот рисунок?
− Потому что в год Дракона родился, и мой первый после переезда в Милан сезон проходил тоже под этим знаком. Ну а поскольку был для меня удачным, я решил сохранить память о нем в виде татуировки.
− Почему же она именно на левом плече?
− Даже не знаю.
− Просто удобно так было?
− Видимо, да.
− Еще раз тебя процитирую. «Пишу я неграмотно, причем в итальянском делаю меньше ошибок, чем в русском, — просто кошмар! Если мне и бывает стыдно, то только за это»…
− (Улыбается). Так и есть.
− Многие думают, что это так здорово, когда все тебя знают, любят и просят автограф, — тебя жизнь звезды не тяготит?
− Меня — нет, но звездой я себя и не ощущаю. Да, человек я известный, публичный, и мне это нравится. С людьми очень легко нахожу контакт, чувствую их настроение, поэтому никаких проблем у меня не возникает.
− Я когда-то спросил Александра Яковлевича Розенбаума, любит ли он себя, и он ответил: «Не люблю, но уважаю». Как, интересно, Андрей Шевченко, который столького добился собственным трудом, к себе относится?
− Я тоже себя не люблю, — 100 процентов! — но уважаю…
− …и есть за что, правда?
− Надеюсь, что и в будущем мое отношение к себе не изменится. Вообще-то, я от себя всегда большего жду, потому что планку очень высоко поднимаю.
− Иначе бы ничего, наверное, и не выиграл бы…
− Да, хотя, с другой стороны, иногда это может даже в проблему вырасти. Иногда!
− Ты снова играешь в родном «Динамо», живешь в городе своего детства и юности. Можешь сказать, что вернулся домой?
− Да, безусловно.
− Какие ощущения переполняют тебя, когда ездишь по киевским улицам и понимаешь, что бросил уже здесь якорь?
− Ловлю себя то и дело на мысли, что вернулся в прошлое. Да, Киев изменился — все строится, растет, но мне дороже тот город, каким он был раньше. Я не живу прошлым, но подпитываюсь хорошими воспоминаниями, а годы, когда играл здесь, мужал, вступал во взрослую жизнь, были для меня замечательными. Эти воспоминания наполняют мою душу, помогают искать какие-то новые цели, дают ощущение стабильности.
«ВЕРНУСЬ В МИЛАН ОБЯЗАТЕЛЬНО ТОЛЬКО ЛИШЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ПОСЕТИТЬ «ЛА СКАЛА»
− Ты выиграл практически все, о чем мог только мечтать, — какая сегодня у тебя мотивация?
− Большая!
− Хочешь чего-то еще добиться или просто поиграть, поучаствовать, так сказать, в процессе?
− Конечно, мне сам процесс важен, а не мечты о каких-то новых регалиях.
− Да и какого еще титула не хватает лучшему игроку Европы?
− Я об этом не думаю, но автоматически — это у меня в ДНК! — если играю, то всегда на победу. Она для меня прежде всего, а уж потом, если чего-то добьемся, — а добиться должны! — порадуюсь и трофею.
− «Это у меня в ДНК» — здорово сказано! Не за горами — дай Бог, чтобы это случилось как можно позже! — конец карьеры: ты уже думаешь, кем станешь после того, как последний раз выйдешь на поле?
− Я от себя эти мысли гоню. Хотел бы, чтобы моя спортивная биография продолжалась и продолжалась, чтобы физически чувствовал себя всегда хорошо…
− …чтобы никто больше зубы не выбивал…
− …и чтобы не было травм.
− Ты столько лет жил в Милане, где находится самый знаменитый оперный театр «Ла Скала», — удалось там послушать оперу?
− К стыду моему, нет. Имел множество приглашений от очень известных людей, но воспользоваться ими так и не удалось. Вернусь в Милан обязательно — 100 процентов! — лишь для того, чтобы посетить «Ла Скала», ну и друзей повидать, разумеется. Самое интересное, что в Италии прожил долго, но, кроме Милана и близлежащих городов, ничего толком не рассмотрел, потому что, когда ты публичная личность, осматривать достопримечательности довольно сложно. По Риму, например, мне вообще ходить невозможно, и куда бы я ни поехал, везде узнают. Надо, наверное…
− …бороду наклеить, усы, шапочку надеть и очочки…
− Нет, чтобы немножко прошло времени. Сейчас отношение ко мне уже изменилось: по-прежнему узнают, но относятся с большим уважением, дают возможность спокойно провести вечер, а пройдет год-другой, станет еще легче, поэтому я должен обязательно возвратиться в Италию, проехать по ее городам и сполна насладиться этой прекрасной страной.
− Я почему, собственно, завел речь об опере? Хулио Иглесиас когда-то был футболистом — естественно, не таким блестящим, как ты, но все же, — а когда вратарский его век истек, стал прекрасным певцом. Знаю, что и ты любишь петь…
− Люблю, но голоса не имею.
− По этому поводу Михал Михалыч Поплавский резонно заметил: «Говорят, у меня нет голоса. Как это нет — я же с вами разговариваю». Так, а желание петь у Андрея Шевченко имеется?
− Сколько угодно, однако клипы записывать не решусь.
− Не сочти мою просьбу каверзной, но когда напротив меня выдающиеся деятели искусства, которые в состоянии спеть, я обязательно предлагаю им продемонстрировать свой вокал. Что скажет выдающийся футболист и неординарная личность, человек, который, несмотря на отсутствие голоса, любит петь и обязательно вернется в Милан, чтобы пойти в «Ла Скала», если я предложу ему что-нибудь напоследок исполнить?
− Ой, нет — меня очень долго надо упрашивать. Лучше смешную историю расскажу, которая приключилась, когда в «Динамо» еще до «Милана» играл. После матча приехал к друзьям, а тогда только-только появились караоке, и они его купили. Мы часов в девять поужинали, а где-то к 10-ти перешли к развлечениям, и после того как хором спели несколько песен, мне говорят: «Андрей, попробуй». Я долго отнекивался, но уговоры продолжались час, а то и полтора. Короче, в полдвенадцатого меня таки уговорили.
− Андрей созрел!
− Да. Мне торжественно вручили микрофон, и я начал петь. Закончил в восемь утра, — серьезно! — причем часов с трех всякий раз заявлял: «Это последняя песня!» — но все продолжалось и продолжалось.
− Что же за репертуар у тебя был?
− Пел все подряд, настолько понравилось, а на следующий день друзья подарили мне караоке. «Андрей, — сказали, — возьми, это тебе от нас. Устанавливай дома и пой на здоровье!».
+++
ЕВРО-2012
Маркіян Лубківський: «Гасло Євро-2012 − абсолютно практичне»
Олександр Гольденберг
Euro2012.ukrinform.ua
19.12.09
Очільник Місцевого організаційного комітету Євро-2012 Маркіян Лубківський на черговому Конгресі Федерації Футболу України підвів підсумки роботи МОКу в цьому році (власне, з моменту її створення).
За словами посадовця, було успішно виконано наразі головне завдання Організаційного комітету − формування високопрофесійної команди, яка здатна вирішувати весь комплекс завдань щодо організації турніру. Першим проектом, повністю розробленим МОКом, став запуск логотипу та девізу Євро-2012.
На майбутнє в організації дуже насичений графік: підготовка до жеребкування відбірного турніру, яке відбудеться 7 лютого, а також візиту в Україну того ж місяця президента УЄФА Мішеля Платіні. Триває моніторинг об’єктів інфраструктури, вирішуються питання щодо транспортної концепції, планів мобільності, безпеки на стадіонах, правил перетину кордону тощо.
«Гасло Євро-2012 «Творимо історію разом» є абсолютно практичним. Ця історія складається з конкретних, прагматичних проектів. Хоча турнір відбудеться лише в 4 містах, я просив би розуміти, що до проведення Євро буде залучена вся Україна», − підсумував свою доповідь Маркіян Лубківський.